Узники совести: сегодня! в России!

Грани-ТВ: Сергей Удальцов, узник совести

14 задержаний Сергея Удальцова в 2009 - 2011 годах.
Съемки Дмитрия Борко и Дмитрия Зыкова.

Мы встречаем Новый год, а в тюрьмах сидят натуральные узники  совести. Я не знаю, сколько их, но они есть — живые люди, которых судят по сфабрикованным обвинениям. Вчера, 28 декабря в Смоленске Таисию Осипову, жену одного из лидеров «Другой России» приговорили к 10 годам лишения свободы. Ее арестовали больше года назад, обвинив в хранении наркотиков. Свидетелями по делу выступают активисты прокремлевских молодежных движений. 

Таисия Осипова: Прорвемся! 

Интервью у политзаключенной взяла журналист Дженни Курпен. 

Д.К.: Расскажи про видео, которое сняли оперативники на обыске. Почему они его не уничтожили, ведь на нем видны и слышны все их провокационные действия?

Т.О.: Свидетели много раз на суде повторяли, что видели бардак в доме, и я считаю, что видеозапись с обыска не уничтожена только потому, что им нужно было показать этот "бардак". Они разгромили мой дом, положили меня лицом в диван в наручниках и только после этого включили камеру.

Д.К.: Почему ты отказывалась уехать оттуда, если знала, что подобное может произойти?

Т.О.: У меня был дом, я сама его строила, это мое детище. Я долго скиталась по съемным квартирам. По Москве и по Смоленску. Я уехала рожать из Москвы в Смоленск и там уже поняла, что проще мне будет дома, у себя. Сначала мы думали, что вернемся в Москву. Но ребенку нужны были врачи и много всего еще, и мы просто не потянули финансово. Пришлось все-таки остаться в Смоленске. Кроме того, в Москве мы все время ждали обысков и преследований, и я поняла, что не выдержу такой жизни с ребенком. Я вернулась в Смоленск, собрала все деньги, которые у нас были, и решили, что будем строить дом.

Д.К.: Ты предчувствовала, что все это может произойти? Была внутренне готова к этому? Не страшно было ждать?

Т.О.: Я всегда знала, что они придут. Но я была уверена, что здесь, в доме, ничего нет и все будет как обычно, как было сто раз до этого. Мне казалось, что убежать тогда – это показать свою слабость. Понимаешь, я бы вернулась через полгода, но цели своей они бы все равно достигли. Даже если сейчас произойдет чудо и меня отпустят по этому делу, то это повторится. Неважно, что это будет – условняк или отсрочка, — но они сделают это еще раз, и вот тогда, если я заеду на тюрьму второй раз по этой статье – я уже никогда не отмоюсь. Это будет уже намного страшнее, и они будут давить, чтобы приехал Сергей.

Д.К.: А кстати, почему он не может приехать в Смоленск? Ведь он не в розыске, и в Москве к нему нет претензий.

Т.О.: В Москве он вообще никому не мешает и особо не нужен. Человек он умный и талантливый, он просчитывает их шаги. Им не нужно задерживать его в Москве по липовому обвинению, как они пытались сделать в Смоленске. В Москве это не пройдет. Я уверена, что как только он появится, здесь у него найдут что угодно, любая подстава может произойти...

Грани.Ру

На митинг 24 декабря пришел  пришел известный в Москве серьезный бизнесмен. Тележурналисты «Дождя» спросили его, почему он пришел, ведь ему есть, что терять, не боится ли он. А он ответил, что не хочет бояться того, что сейчас подойдет наряд полиции и «обнаружит» у него в кармане пакетик с героином. Ни этого и ничего другого он с своей стране бояться не хочет. Поэтому он пришел на митинг.

«Они» расширяют «ассортимент» своих репрессивных средств. Раньше были психушки, теперь: арест за «хранение  наркотиков». Ну чем не 37 год?! Знаменитая 37 статья поменялась на 228. Удобно: она не «политическая», она про сбыт, распространение и потребление наркотиков.

Лев Рубинштейн на тех же «Гранях» написал, что в прошлом году он встречал Новый го с чувством стыда, а нынешний — в свете декабрьских событий — с чувством сдерживаемой радости и надежды.

А мне сейчас стыдно так, словно я сама хожу и рассовываю по чужим карманам проклятые пакеты с героином!..

Как мы до этого докатились, как мы позволили им так с собой обращаться?
Действительно, никто не знает, что принесет с собой Новый год. Я очень хочу, чтобы мы сами вошли в этот год НОВЫМИ — с другим сознанием и другой мерой личной ответственности за то, что происходит в стране.