Вчера Владимир Николаевич прислал мне сообщение, что в череповецкой газете «Речь» вышло (не без труда) его очередное интервью.
Владимир Боглаев: Россия обязана отстоять свое право на производство и развитие
Оно огромное, поэтому я сделала выборку тех идей, которые мне лично кажутся самыми важными и интересными.
- К 2009 году Россия опустилась по производству грузовых автомобилей до уровня 1937 года, комбайнов — 1933го, тракторов — 1931го, вагонов и тканей — 1910го, обуви — 1900го. Почти полностью разрушена авиационная, радиоэлектронная, автомобильная промышленность. Зато нефтегазовый экспорт вырос с 76 млрд долларов в 1999 году до 350 млрд в 2008 году.
- Мировая экономическая система находится в хрупком равновесии, и ни одной из причин, вызвавших предыдущий кризис, устранено не было, поэтому повторение сценария 2008 — 2009го я считаю достаточно вероятным.
- Обороннопромышленный комплекс не стал заказчиком ни современного, ни инновационного продукта. Не стали ими и Российские железные дороги, и Объединенная авиационная корпорация. Так для кого и на кого должен работать инновационный малый и средний бизнес? Кто его покупатель?
- Мы, россияне, должны хорошо жить в своей стране. Все, что приведет к этой цели, для меня является честным и правильным. И мнения обиженных за границей нас не должны волновать. Тем более что встречной корректности ждать не приходится.
…В 2009-м Россия покинула список 10 крупнейших экономик мира, пропустив вперед Бразилию, Испанию и Канаду. Я хорошо помню тезисы экономической программы, рассчитанной на четыре года, которая была озвучена нашими руководителями в 2008 году в Красноярске. Основными направлениями декларируемых реформ стали четыре «И»: Институты, Инфраструктура, Инновации и Инвестиции. Тезисы той программы практически безупречны и совсем не устарели на сегодня, более того, как мне кажется, стали еще более актуальны. Но вряд ли состояние или хотя бы тренд изменения более чем за два года любого из этих четырех «И» можно оценивать положительно. Урок из этого только один: надо повышать качество управления, чтобы можно было не только ставить амбициозные цели, но и достигать их.
…Нам пришлось столкнуться не только с проблемой резкого снижения спроса по уже освоенной номенклатуре, но и с серьезными осложнениями, вызванными системной слабостью управления народным хозяйством в стране. Хотя термин «народное хозяйство», вероятно, устарел, называть «ненародным» наше хозяйство я бы пока не стал. Системный застой в экономике не дает мне повода говорить о том, что кризис в стране позади. Если валовые показатели у переживших кризис производителей практически вернулись на докризисный уровень, то финансовые результаты и цифры доходности почти у всех еще очень далеки от уровня 2008 года. Именно груз нерешенных системных проблем в экономике России и огромные потери, понесенные ею в кризис, побуждают меня говорить, что настраиваться на его окончание еще рано. Тем более что мировая экономическая система находится в хрупком равновесии и ни одной из причин, вызвавших предыдущий кризис, устранено не было, поэтому повторение сценария 2008–2009-х я считаю достаточно вероятным, причем в самом ближайшем будущем. Но это мое субъективное мнение…
…Вопрос конкурентоспособности наших предприятий — это вопрос конкурентоспособности и сохранения нашей страны. Если ктото с пренебрежением отнесет нашу промышленность к разряду отсталых и неконкурентоспособных, то следующим шагом он должен согласиться с тем, что нация в целом неконкурентоспособна, и назначить себя «неконкурентоспособным» в борьбе за право выживания в этом мире индивидуумом, как члена данного неконкурентоспособного общества. Тогда у него на выбор два варианта: или бежать из страны и просить, чтобы записали в члены конкурентоспособных наций, или перейти на службу этим нациям и обслуживать их интересы на территории своей Родины. В противном случае — деградация индивида и вырождение его потомства. Выбор невелик, а то, что эти процессы идут, думаю, очевидно, всем.
Но, как мне кажется, конкурентоспособность — это достаточно субъективная штука. Самым ярким историческим примером может служить битва трехсот греческих воинов под предводительством царя Леонида в Фермопильском ущелье с двухсоттысячным войском персидского царя. Очевидна ведь разница в «классе» этих двух армий. Просто царь Леонид не собирался мериться «конкурентоспособностью». Для защиты своего народа от порабощения он воспользовался, с точки зрения расплодившихся на российских просторах бизнесконсультантов, «нечестными» методами. Да и в русской истории подобные примеры «нечестного» использования преимущества своей территории были: утопили почти без боя тевтонских рыцарей в Ладожском озере вместе с их конкурентоспособностью, и поделом им. Повторюсь, что сейчас идет разговор не о спасении отдельных предприятий или даже отраслей, а о судьбах людей, населяющих Россию. По объективным причинам нам открытого боя уже не выиграть, и вступление в ВТО в кратчайшие по историческим меркам сроки полностью похоронит наши оставшиеся предприятия высокого уровня передела со всеми вытекающими последствиями для «мирного» населения страны. Поэтому поиск и использование дополнительных надконкурентных преимуществ для спасения и создания новых предприятий я не считаю нечестным. Мы, россияне, должны хорошо жить в своей стране. Все, что приведет к этой цели, для меня является честным и правильным. И мнения обиженных за границей нас не должны волновать. Тем более что встречной корректности ждать не приходится.
…Нравится нам или нет, но уже очевидна необратимость процесса мировой глобализации. Есть разные определения этого объективного процесса, но лично я под ним понимаю войну пока еще национальных элит за право распределять по своему усмотрению уже имеющиеся и вновь создающиеся на планете ресурсы. Победители определяют правила международного разделения труда и соответствующим образом концентрируют производственные мощности мировой экономики. Все чаще мы становимся свидетелями того, что в этой борьбе национальные элиты готовы поступаться национальными интересами, отстаивая свое право перехода в разряд наднациональной или мировой элиты, не имеющей Родины. После прохождения теста на отсутствие лишних сантиментов и моральных ограничений именно наднациональная элита начинает задавать вектор развития всей цивилизации. Повторюсь, этот процесс, имеющий негативную окраску для обычного обывателя, сегодня характерен для любой страны и, похоже, является объективным и необратимым. Изменения на политической карте мира явились в том числе следствием целого ряда предательства национальных интересов местечковыми элитами. Мировая и наднациональная элита в союзе с элитой странпобедительниц успешно проводит экономическую оккупацию «территории противника» в этой глобальной экономической войне. Эта война не будет закончена до полного «объединения земель». Невидимые бои за право производить и распределять идут по всему миру, и на российской территории в том числе.
Понятие боя или войны для меня, как россиянина, имеет вполне осязаемый вкус потерь. Если абстрагироваться от деталей и либеральной демагогии, то ход «военных действий» выглядит так.
После национальной катастрофы (читай — катастрофического и разгромного поражения) конца XX века страна вроде бы смогла оправиться. ВВП России вырос с 1999 по 2009 гг. в 8 раз, в результате чего она вошла в семерку крупнейших экономик мира. Бюджет России вырос за 10 лет в 14 раз! Но разразившийся мировой кризис показал, что этот рост был вызван не эффективным управлением страной и ростом производства в реальном секторе, а усилившейся эксплуатацией российской природной ренты. К 2009 году Россия опустилась по производству грузовых автомобилей до уровня 1937 года, комбайнов — 1933го, тракторов — 1931го, вагонов и тканей — 1910го, обуви — 1900го. Почти полностью разрушена и практически не может конкурировать на мировых рынках авиационная, радиоэлектронная, автомобильная промышленность. Зато нефтегазовый экспорт вырос с 76 млрд. долларов в 1999 году до 350 млрд. в 2008 году. Сегодня неоспорим тот факт, что именно переход на сырьевую модель развития сделал Россию неспособной сдержать удар кризиса. Это основная причина того, что именно наша страна стала «лидером» падения среди развитых стран и стран БРИК и мы проиграли очередное сражение в глобальной войне. Будучи во второй половине ХХ века великой инновационной державой, Россия в начале ХХI века переходит во вторую сотню стран мира, и тенденция отставания только нарастает.
…Глобализация и, в перспективе, стирание границ — это объективная необходимость и будущее нашей цивилизации. Сколько этот процесс займет времени в истории, мне неизвестно, но тренд очевиден… Цивилизация имеет логику своего развития, законы этого развития объективны, а следствия неизбежны.
Но это совсем не значит, что неизбежна деградация России и вырождение народов, ее населяющих. Неизбежным является глобальное разделение труда, а вот то, как, что и кому при этом разделе достанется, — это, как мне хочется надеяться, величина вероятностная и зависит в том числе от нашей с вами воли. Как справедливо заметил известный экономист Михаил Хазин, самый главный вопрос, который придется решать в ближайшие годы, — в каких странах будут закрываться производства.
Поэтому под сутью идеи курса на модернизацию я понимаю создание страны, которая сможет реагировать на новые вызовы в любой сфере и в которой будет создано развитое гражданское общество как необходимое условие создания механизма модернизации и инновационного развития с целью обеспечения России геополитической конкурентоспособности.
Газета «Речь»
4 апреля 2011
Жесть!
ОтветитьУдалить