Всего за 5 лет нахождения на высших должностях Российской империи (сначала министром внутренних дел, а затем и премьер-министром) П.А.Столыпин оставил яркий след в истории России.
И не только хлесткими или оскорбительными выражениями, которыми щедро одаривали Столыпина противники его реформ, типа «столыпинские вагоны» и «столыпинский галстук», но и его крылатым выражением о либеральных клеветниках: «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!». И он делал все от него зависящее, чтобы бесконечно любимая им Россия действительно стала Великой, но Столыпин полагал, что задуманные реформы будут проведены комплексно и дадут максимальный эффект в долгосрочной перспективе. «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего и вы не узнаете нынешней России!», - утверждал он. Но ни ему, ни России не дали этих 20 лет покоя. Поэтому смерть Столыпина является «Рубиконом», после которого Первая мировая война, Октябрьская революция и Гражданская война стали исторической неизбежностью.
«Столыпинские галстуки»
В разгар Первой русской революции 1905-1907 гг., когда по всей России полыхали пожары восстаний, крестьянских бунтов и революционного террора, в апреле 1906 года Николай II предложил П.А.Столыпину пост министра внутренних дел, а уже в июле добавил к нему и пост Председателя Совета министров. Это было страшное время, когда в стране осуществлялись десятки тысяч террористических актов, в результате которых погибло более 9 тысяч представителей властей (от высших должностных лиц государства до простых городовых) и простых граждан. Столыпин и сам лично столкнулся с актами революционного террора, когда в него стреляли, бросали бомбу, направляли в грудь револьвер, и даже задумали отравить его единственного двухлетнего сына. А 12 августа 1906 года террористами был осуществлен взрыв в особняке Столыпина на Аптекарском острове, когда были тяжело ранены двое его детей, хотя сам Столыпин и не пострадал. С 1905 по 1911 годы на Столыпина планировалось и было совершено 11 покушений.
В этой стихии безграничного революционного террора 19 августа 1906 года в качестве «меры исключительной охраны государственного порядка» был принят «Закон о военно-полевых судах», который в губерниях, переведённых на военное положение или положение чрезвычайной охраны, временно вводил особые суды из офицеров, ведавших только делами, где преступление было очевидным (убийство, разбой, грабёж, нападения на военных, полицейских и должностных лиц). За шесть лет действия закона с 1906 по 1911 годы по приговорам военно-полевых судов было казнено 683 преступника. Один из видных кадетов Ф.И.Родичев, обвиняя Столыпина за казни по решениям военно-полевых судов, допустил оскорбительное выражение «столыпинский галстук», за что был тут же вызван премьер-министром на дуэль. Но Родичев струсил и принес П.А.Столыпину свои извинения, хотя само выражение и осталось в истории. Вследствие принятых в стране Столыпиным решительных мер, революционный террор был подавлен, а государственный порядок сохранён.
Председатель ГД и лидер «октябристов» А.И.Гучков называл П.А.Столыпина человеком, которого в общественных либеральных кругах России считали «врагом общественности и реакционером», а в глазах российских реакционеров представлялся «самым опасным революционером». Но Столыпин был просто патриотом России и стремился принести ей максимальную пользу. Столыпин всегда предупреждал о недопустимости войны между Россией и Германией, подчеркивая, что война в конечном итоге приведет к тому, что враги самодержавия примут все меры, чтобы добиться революции и разрушить Россию (и как в воду глядел). Поэтому он не дал развиться Боснийскому кризису 1909 года до военного конфликта, а немецкий кайзер Вильгельм II однажды заявил, что «если бы у него был такой Министр, как Столыпин, то Германия поднялась бы на величайшую высоту».
Особое значение Столыпин уделял восточной части Российской империи. В своей речи 31 марта 1908 года в ГД, посвящённой вопросу о целесообразности постройки Амурской железной дороги, он заявил: «Наш орёл, наследие Византии, – орёл двуглавый. Конечно, сильны и могущественны и одноглавые орлы, но, отсекая нашему русскому орлу одну голову, обращённую на восток, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью». Как эта глубокая мысль актуальна и в наше время, когда со многих высоких трибун заявляется о том, что Россия – это европейское государство, и нам нужно смотреть на Запад, сотрудничая исключительно с западными странами. Россия – это евразийская страна и она должна, как завещал нам П.А.Столыпин смотреть и на Запад, и на Восток. Поэтому движение в направлении создания Евразийского союза полностью соответствует его заветам.
В этой стихии безграничного революционного террора 19 августа 1906 года в качестве «меры исключительной охраны государственного порядка» был принят «Закон о военно-полевых судах», который в губерниях, переведённых на военное положение или положение чрезвычайной охраны, временно вводил особые суды из офицеров, ведавших только делами, где преступление было очевидным (убийство, разбой, грабёж, нападения на военных, полицейских и должностных лиц). За шесть лет действия закона с 1906 по 1911 годы по приговорам военно-полевых судов было казнено 683 преступника. Один из видных кадетов Ф.И.Родичев, обвиняя Столыпина за казни по решениям военно-полевых судов, допустил оскорбительное выражение «столыпинский галстук», за что был тут же вызван премьер-министром на дуэль. Но Родичев струсил и принес П.А.Столыпину свои извинения, хотя само выражение и осталось в истории. Вследствие принятых в стране Столыпиным решительных мер, революционный террор был подавлен, а государственный порядок сохранён.
Председатель ГД и лидер «октябристов» А.И.Гучков называл П.А.Столыпина человеком, которого в общественных либеральных кругах России считали «врагом общественности и реакционером», а в глазах российских реакционеров представлялся «самым опасным революционером». Но Столыпин был просто патриотом России и стремился принести ей максимальную пользу. Столыпин всегда предупреждал о недопустимости войны между Россией и Германией, подчеркивая, что война в конечном итоге приведет к тому, что враги самодержавия примут все меры, чтобы добиться революции и разрушить Россию (и как в воду глядел). Поэтому он не дал развиться Боснийскому кризису 1909 года до военного конфликта, а немецкий кайзер Вильгельм II однажды заявил, что «если бы у него был такой Министр, как Столыпин, то Германия поднялась бы на величайшую высоту».
Особое значение Столыпин уделял восточной части Российской империи. В своей речи 31 марта 1908 года в ГД, посвящённой вопросу о целесообразности постройки Амурской железной дороги, он заявил: «Наш орёл, наследие Византии, – орёл двуглавый. Конечно, сильны и могущественны и одноглавые орлы, но, отсекая нашему русскому орлу одну голову, обращённую на восток, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью». Как эта глубокая мысль актуальна и в наше время, когда со многих высоких трибун заявляется о том, что Россия – это европейское государство, и нам нужно смотреть на Запад, сотрудничая исключительно с западными странами. Россия – это евразийская страна и она должна, как завещал нам П.А.Столыпин смотреть и на Запад, и на Восток. Поэтому движение в направлении создания Евразийского союза полностью соответствует его заветам.
Почему Россия не Америка?
Но главное направление его сражения за Россию было на аграрном фронте. Все дело в том, что расхваливаемая либералами всех мастей «Великая» Крестьянская реформа 1861 года стала огромным тормозом для экономического развития России. Она была проведена исключительно в интересах помещиков и законсервировала российскую отсталость, ярко проявившуюся в Крымской войне, сохранив остатки крепостничества вплоть до Октябрьской революции. Более того, она была не только не выгодной, а даже грабительской для российского крестьянства, что и стало главной причиной Русских революций 1905 и 1917 гг. Она стала мощным тормозом и для индустриального развития России, и для развития ее внутреннего рынка. Именно на решение тех кричащих проблем, которые были порождены антикрестьянской реформой 1861 года и которые привели к революции 1905 года, были направлены основные усилия П.А.Столыпина в его Аграрной реформе.
Еще при Николае I известный либеральный помещик решил осчастливить своих крепостных крестьян и дать им вольную, но один из крестьян спросил его: «А как быть с землей-кормилицей? Чья она будет?». Помещик даже удивился: «Как чья? Земля, конечно же, моя! Зато вы больше не будете рабами, т.е. крепостными крестьянами, а будете свободными сельскими обывателями!». Мудрый крестьянин ответил своему либеральному помещику: «Пусть, лучше мы будем Вашими, зато земля-кормилица будет Нашей!». Согласно переписи населения 1857–1859 годов в крепостной зависимости находилось всего 23,1 миллиона человек (обоих полов) из 62,5 миллионов человек, населявших тогда Российскую империю. И как указывал историк В.О.Ключевский, к 1850 году более 2/3 дворянских имений и 2/3 крепостных душ были заложены в обеспечение взятых у государства ссуд. Поэтому для освобождения крестьян достаточно было ввести процедуру принудительного выкупа заложенных имений - с уплатой помещикам лишь небольшой разницы между стоимостью имения и накопленной недоимкой по просроченной ссуде. В результате такого выкупа большинство имений перешло бы к государству, а крепостные крестьяне автоматически перешли бы в разряд государственных, т.е. фактически, лично свободных крестьян.
Но такой расклад был крайне не выгоден помещикам и «Великая» крестьянская реформа 1861 года была проведена не в интересах крестьян, а исключительно в интересах помещиков, когда крестьяне перестали считаться крепостными, но стали считаться «временнообязанными». Крестьянские дома, постройки, все движимое имущество крестьян было признано их личной собственностью. Но помещики сохраняли собственность на все принадлежавшие им земли, однако обязаны были предоставить в пользование крестьянам «усадебную оседлость» (придомовый участок) и полевой надел. При выкупе надела основную сумму помещик получал у государства, а крестьянин обязан был немедленно уплатить помещику 20% выкупной суммы, остальные же 80 % вносило государство. Крестьяне должны были погашать её в течение 49 лет ежегодно равными выкупными платежами по 6 % выкупной суммы. Таким образом, для крестьян выкупная ссуда суммарно превращалась в 294%. Уплата выкупных платежей была прекращена только благодаря Столыпину и Первой русской революции, когда к 1906 году крестьяне уже заплатили 1 млрд. 571 млн. рублей выкупа за земли, стоившие всего 544 млн. рублей, т.е. фактически они уплатили тройную цену.
Еще одним результатом антикрестьянской реформы 1861 г. стало появление т. н. «отрезков» - части земель, составлявших около 20 %, которые до реформы были в ведении крестьян, а после оказались в ведении помещиков и не подлежали выкупу. Раздел земли был проведен помещиками так, что «крестьяне оказались отрезанными помещичьей землей от водопоя, леса, большой дороги, церкви, от своих пашен и лугов, в результате чего они искусственно принуждались к аренде помещичьей земли на кабальных условиях. И после реформы 1861 г., вплоть до 1906 г., несмотря на юридическую отмену крепостного права, сохранялся фактический запрет на уход «обязанных» и «выкупных» крестьян со своего участка земли, что указывает на сохранение крепостного права как социально-экономического института. И именно остатки крепостничества в центральной России сформировали основные социально-экономические предпосылки Октябрьской революции 1917 года.
А вот в США все происходило совершенно иначе: 30 декабря 1862 года, т.е. через полтора года после отмены крепостного права в России, президент США А.Линкольн подписал «Прокламацию об освобождении рабов», объявившую негров, проживающих на территориях, находящихся в состоянии мятежа против США, «отныне и навечно» свободными. Этот документ дал толчок к принятию в 1865 году XIII поправки Конституции США, которая полностью отменила рабство в США. И хотя отмена рабства была очень важным, однако, не главным фактором изменений в аграрном строе США. Главным был акт о Гомстеде, принятый по инициативе Линкольна через год после Крестьянской реформы 1861 года в России, 20 мая 1862 года. Согласно этому Акту любой гражданин США, достигший 21 года и не воевавший на стороне Конфедерации южных штатов, мог получить из земель общественного фонда участок земли не более 160 акров (65 га) после уплаты регистрационного сбора в 10 долларов. Поселенец, приступивший к обработке земли и начавший возводить на ней строения, получал бесплатно право собственности на эту землю по истечении 5 лет.
Ограничение в 160 акров было введено для того, чтобы избежать земельной спекуляции, т.к. 160 акров (65 га) – это тот участок, который могла возделывать одна семья с помощью лошадиной тягловой силы. Участок американского фермера в 65 га единым участком не идет ни в какое сравнение с 3,6 га душевого надела в России по реформе Александра II несколькими кусками, расположенными на значительном расстоянии друг от друга. Размер участка, его территориальная разбросанность, плюс «отрезки» делали крестьянское хозяйство в России абсолютно неэффективным с точки зрения товарного производства. А тот факт, что по истечении 5 лет Гомстед переходил в полную собственность американского фермера абсолютно бесплатно, делал его производство товарным и высокодоходным.
По Гомстед-акту в США было роздано около 2 млн. участков, общей площадью около 285 млн. акров (115 млн. га или 30 млн российских душевых наделов, а крепостных в России было всего 23 млн.). Этот закон радикальным образом решил аграрную проблему в США, направив развитие сельского хозяйства по фермерскому пути, и привёл к заселению неиспользуемых, но плодородных земель. Американские фермеры изначально вели высокодоходное товарное производство, позволявшее США не только удовлетворять потребности внутреннего рынка в производстве продуктов питания, но и осуществлять экспорт сельскохозяйственной продукции в Европу. С другой стороны, фермеры выступали покупателями продукции развивающейся американской промышленности, чем способствовали бурному росту внутреннего рынка США. В России же Крестьянская реформа 1861 года законсервировала отсталость аграрного строя России, а крестьяне не могли даже дотянуть до нового урожая и не являлись субъектом российского внутреннего рынка и потребителями промышленных товаров.
Еще при Николае I известный либеральный помещик решил осчастливить своих крепостных крестьян и дать им вольную, но один из крестьян спросил его: «А как быть с землей-кормилицей? Чья она будет?». Помещик даже удивился: «Как чья? Земля, конечно же, моя! Зато вы больше не будете рабами, т.е. крепостными крестьянами, а будете свободными сельскими обывателями!». Мудрый крестьянин ответил своему либеральному помещику: «Пусть, лучше мы будем Вашими, зато земля-кормилица будет Нашей!». Согласно переписи населения 1857–1859 годов в крепостной зависимости находилось всего 23,1 миллиона человек (обоих полов) из 62,5 миллионов человек, населявших тогда Российскую империю. И как указывал историк В.О.Ключевский, к 1850 году более 2/3 дворянских имений и 2/3 крепостных душ были заложены в обеспечение взятых у государства ссуд. Поэтому для освобождения крестьян достаточно было ввести процедуру принудительного выкупа заложенных имений - с уплатой помещикам лишь небольшой разницы между стоимостью имения и накопленной недоимкой по просроченной ссуде. В результате такого выкупа большинство имений перешло бы к государству, а крепостные крестьяне автоматически перешли бы в разряд государственных, т.е. фактически, лично свободных крестьян.
Но такой расклад был крайне не выгоден помещикам и «Великая» крестьянская реформа 1861 года была проведена не в интересах крестьян, а исключительно в интересах помещиков, когда крестьяне перестали считаться крепостными, но стали считаться «временнообязанными». Крестьянские дома, постройки, все движимое имущество крестьян было признано их личной собственностью. Но помещики сохраняли собственность на все принадлежавшие им земли, однако обязаны были предоставить в пользование крестьянам «усадебную оседлость» (придомовый участок) и полевой надел. При выкупе надела основную сумму помещик получал у государства, а крестьянин обязан был немедленно уплатить помещику 20% выкупной суммы, остальные же 80 % вносило государство. Крестьяне должны были погашать её в течение 49 лет ежегодно равными выкупными платежами по 6 % выкупной суммы. Таким образом, для крестьян выкупная ссуда суммарно превращалась в 294%. Уплата выкупных платежей была прекращена только благодаря Столыпину и Первой русской революции, когда к 1906 году крестьяне уже заплатили 1 млрд. 571 млн. рублей выкупа за земли, стоившие всего 544 млн. рублей, т.е. фактически они уплатили тройную цену.
Еще одним результатом антикрестьянской реформы 1861 г. стало появление т. н. «отрезков» - части земель, составлявших около 20 %, которые до реформы были в ведении крестьян, а после оказались в ведении помещиков и не подлежали выкупу. Раздел земли был проведен помещиками так, что «крестьяне оказались отрезанными помещичьей землей от водопоя, леса, большой дороги, церкви, от своих пашен и лугов, в результате чего они искусственно принуждались к аренде помещичьей земли на кабальных условиях. И после реформы 1861 г., вплоть до 1906 г., несмотря на юридическую отмену крепостного права, сохранялся фактический запрет на уход «обязанных» и «выкупных» крестьян со своего участка земли, что указывает на сохранение крепостного права как социально-экономического института. И именно остатки крепостничества в центральной России сформировали основные социально-экономические предпосылки Октябрьской революции 1917 года.
А вот в США все происходило совершенно иначе: 30 декабря 1862 года, т.е. через полтора года после отмены крепостного права в России, президент США А.Линкольн подписал «Прокламацию об освобождении рабов», объявившую негров, проживающих на территориях, находящихся в состоянии мятежа против США, «отныне и навечно» свободными. Этот документ дал толчок к принятию в 1865 году XIII поправки Конституции США, которая полностью отменила рабство в США. И хотя отмена рабства была очень важным, однако, не главным фактором изменений в аграрном строе США. Главным был акт о Гомстеде, принятый по инициативе Линкольна через год после Крестьянской реформы 1861 года в России, 20 мая 1862 года. Согласно этому Акту любой гражданин США, достигший 21 года и не воевавший на стороне Конфедерации южных штатов, мог получить из земель общественного фонда участок земли не более 160 акров (65 га) после уплаты регистрационного сбора в 10 долларов. Поселенец, приступивший к обработке земли и начавший возводить на ней строения, получал бесплатно право собственности на эту землю по истечении 5 лет.
Ограничение в 160 акров было введено для того, чтобы избежать земельной спекуляции, т.к. 160 акров (65 га) – это тот участок, который могла возделывать одна семья с помощью лошадиной тягловой силы. Участок американского фермера в 65 га единым участком не идет ни в какое сравнение с 3,6 га душевого надела в России по реформе Александра II несколькими кусками, расположенными на значительном расстоянии друг от друга. Размер участка, его территориальная разбросанность, плюс «отрезки» делали крестьянское хозяйство в России абсолютно неэффективным с точки зрения товарного производства. А тот факт, что по истечении 5 лет Гомстед переходил в полную собственность американского фермера абсолютно бесплатно, делал его производство товарным и высокодоходным.
По Гомстед-акту в США было роздано около 2 млн. участков, общей площадью около 285 млн. акров (115 млн. га или 30 млн российских душевых наделов, а крепостных в России было всего 23 млн.). Этот закон радикальным образом решил аграрную проблему в США, направив развитие сельского хозяйства по фермерскому пути, и привёл к заселению неиспользуемых, но плодородных земель. Американские фермеры изначально вели высокодоходное товарное производство, позволявшее США не только удовлетворять потребности внутреннего рынка в производстве продуктов питания, но и осуществлять экспорт сельскохозяйственной продукции в Европу. С другой стороны, фермеры выступали покупателями продукции развивающейся американской промышленности, чем способствовали бурному росту внутреннего рынка США. В России же Крестьянская реформа 1861 года законсервировала отсталость аграрного строя России, а крестьяне не могли даже дотянуть до нового урожая и не являлись субъектом российского внутреннего рынка и потребителями промышленных товаров.
«Столыпинские вагоны»
Еще одним фактором тормозившим развитие аграрного строя России после реформы 1861 г. была общинная форма землевладения, которая вместе с сопутствующими ей чересполосицей, принудительным севооборотом и круговой порукой, создала такой тип производственных отношений, при котором общинники во всех своих действиях были взаимосвязаны и взаимозависимы. Производственная деятельность каждого из них происходила по общему плану и под контролем общины. В центральных российских губерниях, где господствовала русская передельная община, постоянно уравнивавшая условия хозяйствования крестьян, передел земельных наделов осуществлялся практически каждый год. Ежегодные переделы делали неэффективными введение передовой агротехники, т.к. даже отдача от внесенных весной удобрений доставалась следующим владельцам наделов. Поэтому к общинной земле относились, как к военнопленному: минимально кормили, но не очень заботились.
Чтобы изменить отношение крестьян к своим наделам в 1893 году за год до смерти Александра III был принят закон о 12-летнем периоде передела. И следующий передел был осуществлен в 1905 году – в результате получили революцию с требованием «черного передела» помещичьих земель, т.е. требование отобрать земли у помещиков и передать их крестьянам. Подавили революцию в крови, провели реформы, но помещичьи-то земли остались в собственности у прежних хозяев. Зимой 1917 года 9 млн. крестьян мерзнут в окопах, а в их деревнях вот-вот начнется новый передел. В результате произошла февральская революция, и эсеры пообещали передать помещичьи земли крестьянам, но проходит полгода и ничего, кроме болтовни с трибун о войне до победного конца крестьяне в шинелях не слышат. Поэтому большевики, используя полную политическую недееспособность Временного правительства, захватили власть, провозгласив Декреты о мире и о земле, которые полностью соответствовали чаяниям крестьян в серых шинелях, уставших воевать за непонятные им интересы. Фронт рухнул, а крестьяне в серых солдатских шинелях и с оружием в руках поспешили в деревни делить землю.
С.Ю.Витте вспоминал, что в ноябре-декабре 1905 года такие столпы реакции как генерал Трепов и адмирал Дубасов, напуганные крестьянским движением, сами предлагали отдать крестьянам половину помещичьих земель, дабы сохранить другую половину в своей собственности. Столыпину удалось подавить революционный террор 1905-1907 гг., а его аграрная реформа серьезно продвинуло развитие капиталистических отношений, создав фермерские, хуторские хозяйства. За 1906–1916 гг. из общины вышло около 2,5 млн., или 26%, дворохозяйств. Кроме того, Столыпин активно поощрял переселение крестьянских семей из густонаселенной европейской части России в Сибирь, куда переселилось около 3 млн. крестьян. Для переселенцев были специально созданы железнодорожные вагоны, в которых перевозились крестьянские семьи со всем своим скарбом и животными. Они и получили название «столыпинские вагоны».
Но аграрная политика Столыпина противоречила интересам успокоившегося после подавления революции помещичьего класса, которое восстало против проектов реформ, допускающих возможность принудительного отчуждения помещичьих земель, даже за выкуп по «справедливой оценке». Вот, что говорилось в докладе на VII съезде Объединенного дворянства в 1910 году: «Обращаясь условием времени, я позволю себе коснуться вопроса того спокойствия, которое установилось в дворянской среде в последние, после второго в истории побоища дворянства, годы. Резкое повышение цен на землю, небывалая устойчивость высоких цен при сильных урожаях в течение трех лет дали устойчивость бодрому настроению дворянства. Деньги от продажи частей владений и перезалогов по высокой оценке внесли даже некоторую долю веселости в настроение и во взгляды на будущее». И как не быть «уверенным и веселым» российскому помещичьему классу, если площадь их землевладения в пореформенный период уменьшилась в 1,86 раза, а общая ее стоимость увеличилась в 5,16 раза, благодаря повышению цен на землю в 9,59 раза.
А цены, как известно, растут тогда, когда спрос на землю значительно превышает ее предложение. Огромная нехватка земли в центральных губерниях приводила к хронической бедности, постоянным голодовкам и исключительной дешевизне сельских работников в связи с огромной перенаселенностью аграрного Центра. В «Записке представителей земских учреждений в Комиссию о Центре» указывалось: «В данном районе только 21% из числа всех работников нужны в сельском хозяйстве, а 79% - составляют избыточное сельское население». В целом же по России избыток рабочей силы в деревне в 1913 году составлял 32 млн. человек или 20% всего населения страны. Возможно, что именно этот факт стал одной из глубинных причин, по которой Российская империя ввязалась в абсолютно ненужную и невыгодную ей Первую мировую войну: надо было «сжечь» революционную энергию крестьянских масс в горниле мировой войны, превратив избыточную рабочую силу в «пушечное мясо».
Российский помещичий класс всячески противоборствовал Столыпинским реформам и переселению крестьян в Сибирь и на Дальний Восток. Вот свидетельство С.Ю.Витте: «Многие из влиятельных частных землевладельцев-дворян и их ставленники в бюрократическом мире Петербурга, а прежде всего министр внутренних дел И.Н.Дурново, считали переселение в Сибирь вредной мерой. Они утверждали, что мера эта может иметь дурные политические последствия, а в сущности говоря, при откровенном разговоре и суждениях об этом деле ясно выражалась крепостническая мысль, а именно: если крестьяне будут выселяться, то земля не будет увеличиваться в цене, потому что известно, что чем больше количество населения, тем более увеличиваются и цены на землю». Более того, помещики боролось и против развития капитализма по американскому образцу в Южно-степной зоне и в Сибири. «Боясь конкуренции с Америкой, мы создаем себе Америку у себя, бок о бок с Россией и не в одной только Сибири, а на всем пространстве малонаселенных заволжских степей», - жаловался в «Русском вестнике» представитель интересов помещичьего дворянства К.Ф.Головин.
Именно эти частные корыстные интересы помещичьего класса, с одной стороны, а либеральная «бесовщина» (по Достоевскому), с другой, и управляли дрожащей рукой террориста, выходца из богатой еврейской семьи, Дмитрия Богрова, когда он стрелял в премьер-министра Российской империи П.А.Столыпина в Киевском городском театре. А.И.Солженицын утверждал, что руку убийцы Богрова на Петра Аркадьевича Столыпина направлял общественный настрой, царивший на тот момент во всем российском обществе. Этот «общественный настрой» и привел в конце концов к Первой мировой войне, двум революциям 1917 года и кровавой Гражданской войне. А Богров только убрал препятствие, мешавшее свободному проявлению этого «общественного настроя».
Чтобы изменить отношение крестьян к своим наделам в 1893 году за год до смерти Александра III был принят закон о 12-летнем периоде передела. И следующий передел был осуществлен в 1905 году – в результате получили революцию с требованием «черного передела» помещичьих земель, т.е. требование отобрать земли у помещиков и передать их крестьянам. Подавили революцию в крови, провели реформы, но помещичьи-то земли остались в собственности у прежних хозяев. Зимой 1917 года 9 млн. крестьян мерзнут в окопах, а в их деревнях вот-вот начнется новый передел. В результате произошла февральская революция, и эсеры пообещали передать помещичьи земли крестьянам, но проходит полгода и ничего, кроме болтовни с трибун о войне до победного конца крестьяне в шинелях не слышат. Поэтому большевики, используя полную политическую недееспособность Временного правительства, захватили власть, провозгласив Декреты о мире и о земле, которые полностью соответствовали чаяниям крестьян в серых шинелях, уставших воевать за непонятные им интересы. Фронт рухнул, а крестьяне в серых солдатских шинелях и с оружием в руках поспешили в деревни делить землю.
С.Ю.Витте вспоминал, что в ноябре-декабре 1905 года такие столпы реакции как генерал Трепов и адмирал Дубасов, напуганные крестьянским движением, сами предлагали отдать крестьянам половину помещичьих земель, дабы сохранить другую половину в своей собственности. Столыпину удалось подавить революционный террор 1905-1907 гг., а его аграрная реформа серьезно продвинуло развитие капиталистических отношений, создав фермерские, хуторские хозяйства. За 1906–1916 гг. из общины вышло около 2,5 млн., или 26%, дворохозяйств. Кроме того, Столыпин активно поощрял переселение крестьянских семей из густонаселенной европейской части России в Сибирь, куда переселилось около 3 млн. крестьян. Для переселенцев были специально созданы железнодорожные вагоны, в которых перевозились крестьянские семьи со всем своим скарбом и животными. Они и получили название «столыпинские вагоны».
Но аграрная политика Столыпина противоречила интересам успокоившегося после подавления революции помещичьего класса, которое восстало против проектов реформ, допускающих возможность принудительного отчуждения помещичьих земель, даже за выкуп по «справедливой оценке». Вот, что говорилось в докладе на VII съезде Объединенного дворянства в 1910 году: «Обращаясь условием времени, я позволю себе коснуться вопроса того спокойствия, которое установилось в дворянской среде в последние, после второго в истории побоища дворянства, годы. Резкое повышение цен на землю, небывалая устойчивость высоких цен при сильных урожаях в течение трех лет дали устойчивость бодрому настроению дворянства. Деньги от продажи частей владений и перезалогов по высокой оценке внесли даже некоторую долю веселости в настроение и во взгляды на будущее». И как не быть «уверенным и веселым» российскому помещичьему классу, если площадь их землевладения в пореформенный период уменьшилась в 1,86 раза, а общая ее стоимость увеличилась в 5,16 раза, благодаря повышению цен на землю в 9,59 раза.
А цены, как известно, растут тогда, когда спрос на землю значительно превышает ее предложение. Огромная нехватка земли в центральных губерниях приводила к хронической бедности, постоянным голодовкам и исключительной дешевизне сельских работников в связи с огромной перенаселенностью аграрного Центра. В «Записке представителей земских учреждений в Комиссию о Центре» указывалось: «В данном районе только 21% из числа всех работников нужны в сельском хозяйстве, а 79% - составляют избыточное сельское население». В целом же по России избыток рабочей силы в деревне в 1913 году составлял 32 млн. человек или 20% всего населения страны. Возможно, что именно этот факт стал одной из глубинных причин, по которой Российская империя ввязалась в абсолютно ненужную и невыгодную ей Первую мировую войну: надо было «сжечь» революционную энергию крестьянских масс в горниле мировой войны, превратив избыточную рабочую силу в «пушечное мясо».
Российский помещичий класс всячески противоборствовал Столыпинским реформам и переселению крестьян в Сибирь и на Дальний Восток. Вот свидетельство С.Ю.Витте: «Многие из влиятельных частных землевладельцев-дворян и их ставленники в бюрократическом мире Петербурга, а прежде всего министр внутренних дел И.Н.Дурново, считали переселение в Сибирь вредной мерой. Они утверждали, что мера эта может иметь дурные политические последствия, а в сущности говоря, при откровенном разговоре и суждениях об этом деле ясно выражалась крепостническая мысль, а именно: если крестьяне будут выселяться, то земля не будет увеличиваться в цене, потому что известно, что чем больше количество населения, тем более увеличиваются и цены на землю». Более того, помещики боролось и против развития капитализма по американскому образцу в Южно-степной зоне и в Сибири. «Боясь конкуренции с Америкой, мы создаем себе Америку у себя, бок о бок с Россией и не в одной только Сибири, а на всем пространстве малонаселенных заволжских степей», - жаловался в «Русском вестнике» представитель интересов помещичьего дворянства К.Ф.Головин.
Именно эти частные корыстные интересы помещичьего класса, с одной стороны, а либеральная «бесовщина» (по Достоевскому), с другой, и управляли дрожащей рукой террориста, выходца из богатой еврейской семьи, Дмитрия Богрова, когда он стрелял в премьер-министра Российской империи П.А.Столыпина в Киевском городском театре. А.И.Солженицын утверждал, что руку убийцы Богрова на Петра Аркадьевича Столыпина направлял общественный настрой, царивший на тот момент во всем российском обществе. Этот «общественный настрой» и привел в конце концов к Первой мировой войне, двум революциям 1917 года и кровавой Гражданской войне. А Богров только убрал препятствие, мешавшее свободному проявлению этого «общественного настроя».
Комментариев нет:
Отправить комментарий